В первый день Нового 2021-го года нашу редакцию ждал подарок — чудесный рождественский рассказ от известного писателя, драматурга Ивана Иннокентьева. Уверены, что многим нашим читателям будет интересен удивительный главный герой — Чучуна, то есть снежный человек.  

Это был самый обыкновенный чу­чуна¹ …

Для Чочура не были преградой ни реки, ни горы скалистые, ни, тем более, хитроумные ловушки охотников на него. Чучуна всегда издевался над горе-ловцами, старательно изображая вокруг очередной приманки следы шагов здоровенного существа с огромными лапищами. Ради чего ему приходилось порой поднапрячься и делать просто рекордные для его сложения и роста прыжки, потом тщательно увеличивать каждый от­печаток своих босых ног ров­но в полтора раза, и только после этого уходить от возможного преследования, перескакивая с дерева на дерево. Пусть поломают головы: куда же он девался?

Будучи от рождения любо­пытным малым, он легко пе­ренимал у наблюдаемых им часто бородатых людей их не­которые навыки и привычки. Так, он научился есть сгущен­ку — любимое теперь его ла­комство, разводить огонь с по­мощью выкраденных спичек —насколько вкуснее станови­лись мясо и рыба, приготов­ленные на огне, знал только он, дотоле питавшийся лишь сы­рой пищей! Обнаглев, он даже унес как-то осенью из палатки понравившиеся ему до колик пару валенок и целую долгую зиму чувствовал себя почти че­ловеком. Правда, привыкнув к ним (когда поизносилась обув­ка), стал частенько прихвары­вать, и потому раз и навсегда отказался от дурной привычки заимствовать у «гостей» вещи. Одаривал же он их по-царс­ки: пару раз подгонял прямо к палаткам матерых лосей; од­нажды, приметив, что бородачи приболели все разом и не мо­гут уже добыть себе пищи, но­чью подбросил прямо к пологу их жилища ободранного чубу­ку. Вот было-то радости тогда в палатке! Поправившись, люди развели возле стойбища сво­его громадный костер и бро­сая в огонь куски мяса и по­ливая его прозрачной, ярко вспыхивающей жидкостью, бла­годарили Байаная — духа тай­ги.

Каждый свой визит Чочур обставлял — как заправский режиссер! — всеми атрибута­ми навещения лагеря суще­ством поистине диким и свое­вольным — медведем. Издали наблюдая потом за суматохой, каждый раз поднимавшейся в лагере по его уходу, он от души хохотал, сидя на развесистой ветви лиственя-великана.

…Чучуна когда-то (зим, ско­рее всего, пять-шесть назад) потерял в одночасье всех род­ных: отца, мать, двоих братьев и сестренку. В тот черный день вдруг пошли трещинами сте­ны, сразу же громыхнул в от­далении страшный гром — это зимой-то! — и своды их жили­ща рухнули, навсегда похоро­нив под глыбами камней его близких.

И Чочур ушел от этих про­клятых мест. Понял, житья ему не будет: слишком уж часто стали раздаваться громовые раскаты в пору самых лютых морозов. А идти чучуна мог только в сторону Главного стойбища людей — там ужас­ные те силы (кем бы они ни были!) не так свирепствовали. Видимо, боялись большого скопления двуногих, одетых не в звериные шкуры, а в какую-то, очень хорошо выделанную, разноцветную кожу. Эти люди (если их, конечно, можно было назвать людьми!) входили по утрам в самодвижущиеся пе­щеры и, знать, добирались в них, куда только желали.

И люди стойбища как-то ухитрялись жить друг над дру­гом. Это он узнал, пробравшись темной ночью в одно из окра­инных их жилищ. Построены были эти многоярусные пеще­ры из гладко обтесанных плит. Вроде бы как знакомый ему по детским играм известняк, но прочный, что твой доподлинный булыжник…

Примерно в дневном пере­ходе от Главного стойбища он нашел в лесу заброшенную седоками самодвижущуюся пещеру и поселился в ней. Как ни старался кричать, упраши­вать — находка его так и не тронулась с места. И Чочур понял, успокоенный, что может безбедно провести в ней зиму.

*          *          *

Он наткнулся на нее, полу­живую, в самом конце весны. Очень красивое, гладкое ее тело было все в кровоподте­ках, она и дышала-то с трудом. Чучуна заметил пробегавшего невдалеке под кустами зайца, в два прыжка настиг его и, ог­лушив о ствол дерева, впился зубами в артерию на шее, пе­рервал ее и направил струю горячей крови в полуоткрытый род девушки. Не приходя в сознание, девушка жадно, зах­лебываясь, пила живительную жидкость. Чучуна вмиг понял: жизнь в это чудесное тело за­ложена была крепкая. И вос­пылал к нему, к белому телу, неведомой ему ранее страс­тью…

Но прежде надо было вер­нуть девушку к жизни. Не про­сто напоить свежей кровью, оживить, но и привести в чув­ство. Чучуна взвалил «добычу» на плечо и, нимало не заботясь об удобствах подобной транс­портировки, скачками понесся к своему логову. Ведал: в ук­ромном уголочке, в естествен­ном ледяном погребе, у него припасена едва ли не полови­на лосиной туши. А в костях этой туши — много, очень мно­го вкусных мозгов. Они скоро поставят ее на ноги: ведь ви­димых повреждений на девуш­ке чучуна не обнаружил.

Она приходила в себя на удивление быстро. Если мож­но так выразиться, девушка поправлялась прямо-таки се­мимильными шагами, но созна­ние к ней еще полностью не вернулось. Чистый воздух, родниковая вода, неприхотли­вая здоровая пища оказывали свое первобытное полезное воздействие. Она окрепла на­столько, что бродила целыми днями около лежбища чучуны, искала и находила благодаря таинственному седьмому чув­ству редкие в этих краях съе­добные корешки растений и приносила «домой». Девушка и Чочур часто сидели по ве­черам у костра и смотрели на звезды. Чучуна при этом обыч­но пел своим хрипловатым басом древнюю песню их рода: о пришельцах, что нагрянут с юга и принесут с собой беду…

«Добыча» Чочура была хоро­ша собой — ничего не скажешь, да в том-то все и несчастье, что только хороша собой. Чу­чуна же ждал от нее осмыс­ленных ответов на свои воп­росы, постоянно ей задавае­мые, и на те, что таились в глу­бине его души. Тут следует объявить читателю, что Чочур довольно-таки свободно мог изъясняться на языке сородичей девушки: кое-каким сло­вам людей научила его покой­ная мать, а большинство изве­стных ему человеческих слов он усвоил, когда бродил вок­руг палаток бородатых таеж­ников.

И туманным зябким утром Чочур решился на отчаянный поступок. Он знал в горах один целебный источник, тщательно скрываемый родом чучуна от чужих глаз многие столетия. Омовение в его водах ДОЛЖ­НО БЫЛО привести девушку в чувство. Но страшное табу пришлось бы нарушить чучуне в этом случае — он доброволь­но бы привел к источнику НЕ ИХ женщину. И еще знал муд­рый от природы Чочур: придя в себя, девушка уйдет от него — уж слишком они были раз­ные…

Стояло почти уже лето. Чо­чур был сыт и добр. И он по­вел девушку к источнику.

После первого же погруже­ния ее в теплую целебную воду (когда взгляд девушки немно­го прояснился), чучуна споро овладел молодой женщиной. Потом он три дня охранял, ча­сто и сытно кормил ее, подо­лгу купавшуюся в водах источ­ника.

По истечении тех долгих — и таких коротких! — дней она нежно приобняла Чочура и ска­зала; «Милый чучуна! Отведи меня, пожалуйста, к шоссе. Я хочу домой…»

*          *          *

И он отвел ее к Большой тропе, по которой часто пробе­гали самодвижущиеся пеще­ры. Они не смогли расстаться, и девушка привела его в свое жилище. Разразился грандиоз­ный скандал: как же, мировая сенсация! Позже, когда страс­ти поутихли, Чочур устроился работать дворником. Работа ему нравилась. Нравилась и девушка.

Но однажды утром он про­пел, стоя на балконе, свою древнюю песню, тихо спустил­ся вниз и побежал в горы. Ему было очень легко. И очень тя­жело.

*          *          *

В Рождественскую ночь (он не знал, что эта ночь так назы­валась) ему почему-то нестер­пимо захотелось выйти к тому месту, где он ЕЕ когда-то на­шел — обесчещенную, полужи­вую. Там стояла большая са­модвижущаяся пещера. Когда чучуна подошел поближе, гла­за пещеры зажглись, знакомый голос крикнул: «Чочур!», и на снег выпорхнула женщина — ЕГО ЖЕНЩИНА! — с объеми­стым свертком.

Самодвижущаяся пещера громко фыркнула, обдала их вонючим синим дымом и уеха­ла.

А они направились к лесу. К далеким белым горам. Уже втроем…

 

¹Чучуна — «снежный чело­век» (якутск.).

 

Об авторе

Иван Иванович Иннокентьев родился 21 марта 1957 г. в селе Кобяй Кобяйского района Якутской АССР в семье служащего.  Окончил отделение журналистики Иркутского госуниверситета (1980).

Прозаик и драматург. Член Союза писателей России с 1992 г. Член Союза театральных деятелей России. Член Союза журналистов России. Пишет на русском языке. Автор 12 книг. По его пьесам профессиональными театрами республики поставлено 8 спектаклей. Отдельные произведения выходили на болгарском и французском языках. Печатался также в «Литературной газете», «Литературной России», «Общеписательской Литературной газете», журналах «Аврора», «Дружба народов», «Северные просторы», «Слово Забайкалья», «Новый Енисейский литератор», «Роман-журнал. XXI век», «Родная Ладога», «Мир женщины», «Полярная звезда», «Чолбон» и др.

Награждён медалью Пушкина. Лауреат Большой литературной премии России. Заслуженный работник культуры РС(Я).

Посмотреть все рассказы можно ТУТ.